Виктор Алексеевич, как начался Ваш творческий путь?

- В юности я начал заниматься на семиструнной гитаре. По времени это было около года, даже меньше. Потом поступил в Рязанское музыкальное училище. Поскольку класса семиструнной гитары не было, то мне предложили учиться играть на балалайке, что я и сделал. Музыкальной подготовки у меня никакой не было, нот я не знал. Но я быстро все освоил. Когда я окончил училище, до красного диплома мне не хватило одной «пятерки». Потом меня оставили в училище работать – преподавать класс балалайки.

В училище я учился у Юрия Николаевича Адамовича. Юрий Николаевич был замечательным музыкантом, но он не был специалистом по балалайке, поэтому все приходилось осваивать самому.

И Александр Рождествин у него оканчивал. С Александром мы однокурсники. По жизни с ним знакомы с 1969 года.

Вместе окончили училище, вместе поступили в Гнесинский институт. Я поступил на заочное отделение, поскольку начал преподавать в училище, а Александр – на очное. Я поступил в класс народного артиста РСФСР Анатолия Васильевича Тихонова, знаменитого балалаечника. Он был солистом оркестра им. Осипова. Два года я у него проучился. Потом он ушел из института, и я стал заниматься у Владимира Борисовича Болдырева.

Он дал мне много знаний по технологии игры на балалайке. А оканчивал институт я у Валерия Евгеньевича Зажигина. От каждого педагога я что-то брал.

По исполнительской манере, и даже внешне немного, я похож на Тихонова. И сам Анатолий Васильевич везде писал, что я его ученик. Я этим горжусь, конечно.

Я 13 лет отдал преподаванию в музыкальном училище. Будучи преподавателями, мы организовали квартет «Парафраз».

А откуда берет корни интерес к музыке?

У меня отец был очень музыкальным человеком. Он часто брал гитару в руки и напевал романсы. Многие из них мы сейчас исполняем. Раньше наш дом был там, где сейчас располагается библиотека имени Горького. И в нашем доме всегда был проигрыватель, было полно пластинок. Я их любил слушать. Также дома всегда работало радио, где всегда звучало много хорошей музыки. Душа у меня всегда тяготела к этому: к русской песне, к русскому романсу.

В этом году квартету русских инструментов «Парафраз» исполнилось 40 лет. Вы ведь были своего рода «первооткрывателями»…

- Мы вообще считались основоположниками классического русского квартета. По крайней мере, нас так называют. В таком инструментальном наборе коллективов не было. И нам постоянно говорили: «Ведь не должно звучать! А у вас звучит». Потому что все привыкли видеть в составе контрабас вместо балалайки-баса. Но если будет контрабас-балалайка, то возникнет большой разрыв по тесситуре. Для полноты общего звучания нужна некоторая более резкая атака, некоторая точка.

У баяна по природе такого резкого звука быть не может. Это мы поняли, когда только начали играть, а играть мы начали втроем: я, Александр Рождествин и Александр Ермаков на баяне. После Ермакова к нам пришел Владимир Иванов. На бас-балалайку мы пригласили Юрия Кузнецова (он тоже преподавал в училище). Потом, лет 20, на басу играл Евгений Чирков. А теперь, тоже уже много лет, в составе квартета играет Александр Кулигин.

Получается, что Вам приходилось восполнять репертуарные пробелы своими силами и писать аранжировки самим.

Здесь все-таки идет момент от природы народных инструментов. Ведь Вы посмотрите, многие музыканты на народных инструментах могут играть по слуху. Потому что раньше, например, когда баяниста приглашали играть на свадьбу, то просили его сыграть то одно, то другое. И он ловил на слух.

Писать аранжировки я начал с квартетом «Парафраз», ведь репертуара для такого квартета не было. Александр Ермаков и Александр Рождествин писали, и я начал писать. Инструменты мы знаем, способности какие-то к этому у нас были.

Помимо «Парафраза», уже несколько лет Вы играете другим, более камерным составом с Ларисой Голиковой и Екатериной Астафьевой.

Несколько лет назад мы с моей супругой Ларисой Голиковой занялись старинным русским романсом. У меня с детства тяготеет к нему душа. Настоящим романсом, не испорченным эстрадной манерой, которая сейчас распространена. Эстрадная манера нивелирует сам романсовый стиль.

Начинали мы с Андреем Кулигиным, потом два года играли с гитаристом Александром Волковым. А последние пять лет с нами лауреат международных и всероссийского конкурсов Екатерина Астафьева. Вообще звучание балалайки с гитарой очень хорошее. Инструменты тембрально сходятся, это красиво звучит. Я специально для этого дуэта написал несколько аранжировок.

Могу сказать, что я всей душой в романсе, в нашем маленьком коллективе. Многие думают, что это трио. Нет. Это Лариса Голикова и музыканты, которые ей аккомпанируют.

В чем сложность русской романсовой манеры?

- Жанр романса очень сложен, потому что, как говорил великий Владимир Федосеев, в романсе текста мало, а эмоций много. Можно сказать, что осваивали мы все с нуля.

В романсе свободное исполнение, там нельзя исполнять все по ранжиру. Там в любой момент исполнитель может фермату сделать, где-то речитативом сказать. По сути, это импровизация.

В Вашем репертуаре множество известных и не очень романсов. А не пробовали ли Вы написать романсы?

- Да, несколько композиций я уже написал. Они написаны в стиле русского романса. Бывает, что у меня какое-то время в голове крутятся какие-то фразы. Например, я как-то позвонил моему педагогу Наталье Николаевне Макаровой, поделился своими мыслями. У меня в голове тогда крутилось название «Вернуться назад».

Она довольно быстро написала текст, надиктовала его мне по телефону. Музыку к романсу я тоже быстро написал. Оно, видимо, просто внутри сидело. Также нам писал тексты Андрей Крючков, известный рязанский поэт, драматург. Хотя я не считаю себя профессиональным композитором. Я – автор, пишу потихонечку.

Возврат к списку