Светлана Валентиновна, расскажите о том, как Вы стали музыкантом.
- Можно сказать, что я из музыкальной семьи, поскольку мой папа, Валентин Михайлович Курепин, имел профессиональное музыкальное образование. Он окончил Московский государственный институт культуры в городе Химки по специализации «дирижер народного оркестра». Учился он у Вероники Дударовой – очень известное имя в Советском Союзе, это была первая женщина-дирижер оркестра. После окончания института по направлению приехал в Рязань. Хотя корнями мы рязанские: мама из Мещеры, из Куршаков Клепиковского района, а папа родился на границе с Мордовией в деревне Выша (не рязанской, а мордовской).
По желанию папы я поступила в музыкальную школу №5 (она сейчас носит имя В.Ф. Бобылева), где отучилась 5 лет и еще 2 года доучивалась в музыкальном училище в секторе педпрактики. У меня были замечательные педагоги: в школе - Елена Владимировна Фролова, в училище я попала сначала к Людмиле Ивановне Алаевой, потом – к Алле Викторовне Мориной. Они привили мне настоящий музыкальный вкус, охоту к игре на фортепиано, учили понимать меня классическую музыку. Низкий поклон им, я их очень люблю и ценю.
После этого я плавно поступила в музыкальное училище. На стезю народного хора меня направил Александр Федорович Грущин. В те годы он был директором училища, низкий поклон ему тоже, это большой человек, большой музыкант, человек широкой души. Он сыграл важную роль в моей жизни. Уже после окончания института он принимал меня на работу в училище. Я попала в третий набор специальности «руководитель народного хора», к Дине Георгиевне Тихомировой, которая возглавляла это небольшое отделение.
Окончив училище с красным дипломом, поступила в Московский государственный институт культуры. Получается, что я плотно последовала по папиным стопам. Папа в те времена служил в Рязани в управлении культуры – он был замначальника управления культуры. И брат у меня окончил училище по классу саксофона у Александра Федоровича Грущина. Вообще семья была музыкальная: папа замечательно играл на баяне, у него был прекрасный баритон, пели бабушки, пел дедушка. Очень часто собирались за общим столом несколько семей, где пели русские народные песни, частушки, популярные эстрадные песни того времени.
- Не было ли желания посвятить другой профессии?
- Я училась в школе №5 на улице Гагарина, а это была спецшкола с уклоном на английский язык со второго класса. Начиная со второго класса и вплоть до восьмого, когда я ушла в музыкальное училище, у меня были одни «пятерки». Мне говорили, что у меня хорошее произношение. Были великолепные педагоги, которые проходили практику в Англии. И им удалось привить нам любовь к этому языку и этой стране. Поэтому у меня были мысли стать переводчиком английского языка, либо педагогом, и были мечты о поступлении в МГИМО. Наш выпуск совпал с Олимпиадой-80 в Москве. И музыка, конечно же, пересилила желание заниматься языком, и я благополучно ушла из школы в музыкальное училище.
Но в моей памяти навсегда остался Роберт Бернс (читает на английском фрагмент стихотворения «В горах мое сердце…»:
- …Но работать начала в хоре я годом раньше. В 2011 году меня пригласили стать главным хормейстером Рязанского народного хора. Я согласилась одновременно с радостью и с осторожностью, потому что у меня была активная работа в музыкальном училище. Но ситуация сложилась так, что надо было помогать коллективу. Галина Николаевна Соколова, которая тогда была директором филармонии, меня в этом убедила.
Мы сделали новую новогоднюю программу, что-то восстановили из прошлого, в частности, сделанного Александром Александровичем Козыревым. Там было много рязанского фольклора. Потом, через год, в сентябре, на Первом международном фестивале «Славянский хоровод» я стала художественным руководителем. На фестивале мы представили программу «Рязанские ремесла». С тех пор мы занимаемся.
- Я считаю, что артист Рязанского русского народного хора должен быть, прежде всего, профессионален, добросовестен. Он обязательно должен иметь образование. Если артист приходит в балетную группу, то обязательно наличие хореографического образования, если в хоровую – вокального образования, в оркестровую – инструментального образования. Это очень важно, потому что музыкант-профессионал мыслит по-другому и может решать поставленные задачи на определенном уровне. Сейчас время требует именно таких артистов. При этом артисты должны быть красивыми, ведь они должны восхищать и радовать глаз зрителей, которые приходят к нам на концерты. Мы прекрасно это понимаем, поэтому требуем от наших артистов следить за собой.
- Вы неоднократно говорили, что Рязанский русский народный хор – это главный носитель и пропагандист рязанского фольклора. В чем заключается его самобытность? Что отличает его от других регионов?
- Я глубоко убеждена, что Рязанский народный хор – носитель рязанского фольклора и народных традиций. Так должно быть, и мы всегда к этому стремимся и обязаны соответствовать этому. Мы держим в памяти все, что сделали наши прародители Ирина Косилкина, Евгений Григорьевич Попов и другие замечательные творцы. Мы показываем то, что бытовало раньше, но, конечно, в сценической обработке. У нас есть консультанты, например, Наталья Николаевна Гилярова, профессор Московской консерватории, знаток рязанского фольклора. Мы с ней советуемся, консультируемся по многим вопросам.
Рязанский фольклор действительно самобытен. Где бы мы ни были с гастролями – на Урале, в Сибири, в других среднерусских городах, - исполняем номер «Боченька»: (произносит фразу с характерным «яканьем») «Боченькя, моя дубовая…». После все подходят и говорят: «Какие вы интересные, какие вы от этнографичные! Вы несете ту радость, ту красоту, ту «соль земли», о которой так давно забыли». Рязанский фольклор – крестьянский, земельный. Есть выражение - «рязанская баба», но это же такая красота в костюмах! Создать костюмы нам помогает художница Елена Селиванова, поскольку она глубоко понимает фольклорные мотивы.
- Вы по сей день преподаете в Рязанском музыкальном колледже им. Г. и А. Пироговых. Что Вы прививаете своим ученикам? Что воспитываете в них?
- Я горжусь своими учениками. С 1982 года я пришла на работу в Рязанское музыкальное училище. Очень много моих выпускников посвятили себя нашей профессии, учат детей народному пению, народным традициям. Я ими горжусь. В нашем хоре работают Екатерина Останина, Татьяна Башарина, Анна Лелявина, Сергей Рудик, Ольга Завертяева, наш главный хормейстер, и многие другие… Они продолжают крепкую ветвь, которая идет от наших корней. Я думаю, что учила их любви к нашему генетическому коду. А он начинается с народных песен: маленьких прибауток, колыбельных, овсенек-таусенек, которые так популярны на Рязанщине. Это мы даем им в музыкальном училище, а они уже потом передают это детям в музыкальных школах, и уже их ученики приходят сегодня в колледж, а после попадают в хор. Получается, эта традиция передается из уст в уста. Радостно, что за последние 7 лет в хор пришло много выпускников, молодых, красивых, темпераментных, с хорошими голосами, которые влили в коллектив молодую энергетику. В Рязани это очень востребовано, и дай Бог, чтобы это продолжалось.
- И напоследок о дне сегодняшнем. Как Вы проводите время в изоляции? Что бы Вы пожелали рязанцам в это непростое время?
- Так же, как и многие, я нахожусь в режиме самоизоляции. Конечно, наша работа невозможна в отдалении друг от друга, она возможна только тогда, когда мы чувствуем плечо друг друга, голоса, видим глаза друг друга. А в хоре нас практически 80 человек! Мы с нетерпением ждем окончания карантина. Я занимаюсь домашними делами, немного занимаюсь музыкой, прослушиваю диски, поскольку нас ждут великие дела – в следующем году мы будет отмечать 100-летие со дня рождения Евгения Григорьевича Попова. Еще я люблю заниматься кулинарией, больше всего мне нравится печь хлеб. Это хлеб бездрожжевой, хор его когда-то уж отведывал, моя семья его тоже очень любит. Поэтому я хотела бы пожелать рязанцам здоровья и хорошего, доброго хлеба!
Интервью подготовлено пресс-службой Рязанской областной филармонии